Ген совести
Принтер запищал и выплюнул два листа глянцевой бумаги. Марк положил их на стол перед супружеской парой.
– Анализ ваших ДНК завершен. Ознакомьтесь, это варианты генотипа будущего ребенка.
Мужчина, худощавый брюнет с резкими чертами лица и массивным подбородком взял со стола бумаги и принялся громко читать вслух. Супруга внимательно слушала его, теребя в руках ремень красной сумочки.
– Зеленоглазый мальчик, брюнет, рост 175 см, IQ 196, врожденная склонность к спорту и литературе, сангвиник. Генетически запрограммированная продолжительность жизни 250 лет.
Девочка, рыжеволосая, кареглазая, рост 170 см, IQ 179, меланхолик, склонность к музыке. Продолжительность жизни та же.
Так, девочка, блондинка.… Думаю, остановимся на первом варианте, – прервал чтение мужчина. – Всегда мечтал отдать сына в большой спорт.
– А кто будет вынашивать ребенка? – лениво поинтересовалась женщина.
Марк сделал несколько пометок в электронной медкарте.
– У нас большой каталог суррогатных матерей. Все здоровы и прошли тщательную проверку. Предлагаю назначить следующую консультацию на вторник: обговорим план подготовки к забору гамет и заодно подберём суррогатную мать.
Когда за клиентами захлопнулась дверь, Марк подошёл к окну, и, распахнув его настежь, с наслаждением вдохнул густой осенний воздух. Внизу находилась большая автомагистраль, по которой оживлённо сновали электромобили, но до пятьдесят четвертого этажа их шум не долетал.
Марк работал инженером-репродуктологом в крупном научно-медицинском центре. Он считал эту должность неплохим началом карьеры, но гораздо больше его интересовала тема бессмертия. С тех пор как в мире провозгласили эпоху Трансгуманизма, вопросы вечной жизни приобрели просто сумасшедшую актуальность. Общество шагнуло на новую ступень развития. Учёные научились редактировать геном человека так, что в результате их достижений появилось новое поколение, – поколение сверхлюдей: абсолютно здоровых, обладающих высоким интеллектом и продолжительностью жизни не менее двухсот лет. Разумеется, новые технологии требовали больших финансовых вложений, пользоваться ими бесплатно было невозможно. Тут уж, как говорится, выживает богатейший. Технологический прогресс расколол общество надвое. Сверхлюди обладали полным здоровьем, интеллектом и богатством, и во главе с Мировым Правительством, наслаждались всеми благами научных достижений. Остальные, второй сорт, хоть и составляли 70 % населения, были вынуждены тяжело работать, и имели право разве, что на эвтаназию.
Марку повезло – его семья относилась к первому классу. Во время мировой революции его дед смог завоевать прочный авторитет у правящей партии. Некоторое время он даже занимал важный пост в Министерстве Здоровья. Отец Марка продолжил медицинскую династию: возглавлял группу учёных, разрабатывавших новый вид роботов-воинов: выносливых, устойчивых к радиации, длительное время не требующих питания и отдыха.
Тем не менее, несмотря на все достижения медицинских технологий, людям не удалось достичь бессмертия. Марк верил, что в течение ближайших десяти лет этот вопрос решится. И он, Марк, должен сыграть в этом не последнюю роль. Он почти закончил научную работу по изучению стволовых клеток планарий и внедрению их в организм млекопитающих. Осталось представить диссертацию научному совету и получить разрешение на испытания...
Стало холодно. Марк закрыл окно и вернулся к компьютеру. В соседнем кабинете разговаривали на повышенных тонах, кто-то неестественно захохотал и, наконец, все стихло. Видимо у Стаса, его коллеги – психиатра, снова сложный пациент. Марк откинулся в кресле и закрыл глаза. Следующая консультация начнется через полтора часа. Ещё месяц назад он бы непременно использовал этот перерыв для работы над диссертацией, теперь же был готов подойти к научному руководителю и отказаться от своих исследований. Потому что он все знает, и больше не может…
В августе в клинике появился новый специалист по биохакингу. Марк сразу обратил внимание на невысокую, чуть полноватую девушку с густыми каштановыми волосами. С точки зрения современных стандартов красоты ее нельзя было бы назвать красавицей, но в ее неправильных чертах лица, в ее глазах, было что-то неуловимо светлое, мягкое, тихое, будто какая-то высокая мысль придавала одухотворенность всему ее облику. Казалось, что девушка сошла с картины одного из художников «старого», дореволюционного мира.
Ника, так звали девушку, быстро нашла себе друзей. И не только. Среди коллег Марка нашлось немало мужчин, желающих завести с ней роман. К их разочарованию, девушка никого не выделяла, одинаково приветливо общаясь и с подругами, и с коллегами мужского пола. С Марком они часто виделись в столовой: здоровались, улыбались друг - другу, обменивались парой фраз по работе. Но дальше улыбок дело не шло. Марк давно привык не церемониться с девушками, с Никой же, его охватывала необычная, совершенно нехарактерная для него, робость. Он жил один, и частенько приводил в квартиру разных подруг. Ему казалось это необременительным и удобным, к тому же, новая идеология давно записала брак в раздел пережитков прошлого. Много раз он хотел подойти к Нике с предложением отдохнуть где-нибудь в баре, но не мог собраться с духом. Что-то его останавливало. Слишком не похожа была девушка на тех, кого обычно он выбирал себе в качестве временной "дамы сердца". Марку помог банальный случай. Однажды вечером, выйдя из клиники, он увидел, как Ника безрезультатно пытается завести электромобиль. Пришлось (с трудом скрывая ликование) подвезти ее до дома. Через неделю он был влюблен без памяти. С самого начала все шло не "по сценарию". Каждый вечер Марк провожал девушку с работы домой: Ника с негодованием отвергла предложение жить вместе.
Там на улице, стоя на тротуаре и глядя, как зажигается свет в окнах маленькой квартирки на десятом этаже, он чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Он стоял, дышал влажным воздухом, и мечтал, мечтал…
Марк открыл глаза и потёр виски. Нежное щемящее чувство затопило его сердце, как и всякий раз при мыслях о Нике. На столе по-прежнему в беспорядке лежали разноцветные папки, на экране компьютера прыгала заставка.
В последнее время их отношения изменились. Ника выглядела уставшей, опаздывала или вовсе не приходила на встречи. Марк с ума сходил от беспокойства. Все попытки поговорить оканчивались ничем.
Однажды девушка пригласила его поехать за город. Марк решил, что она хочет побродить по лесу в поисках грибов, или провести выходной в эко-отеле у озера, но Ника предупредила:
– Это будет необычная поездка, советую тебе отключить все чипы. Марк удивился, но рекомендации выполнил. У самой Ники не было ни одного чипа, она по старинке носила сумочку, где лежали всевозможные карты, ключи и документы.
Этот день Марк запомнил вплоть до мельчайших подробностей. Из города выехали рано. Солнце только поднималось, робко освещая верхушки деревьев. По обеим сторонам дороги тянулся густой еловый лес, иногда навстречу попадались бедные поселения для второсортных людей. Марк слышал, что где-то в этом районе располагается крупный электронный концлагерь для закоренелых противников Трансгуманизма и врагов Мирового Правительства, но никогда его не видел. Наконец они свернули с трассы на глухую просёлочной дорогу и, проехав пару километров по ухабам и кочкам, наткнулись на поселок. Серые двухэтажные дома, огороженные одинаковыми деревянными заборами, выстроились в шахматном порядке. Марк никогда не бывал в этих краях. Да и что он мог здесь встретить? Невежество, бедность, болезни, смерть... Ника припарковала машину на траве у бревенчатого здания, вышла на улицу и с трудом вытащила из багажника громоздкий зеленый чемодан.
– Это храм? – Марк с интересом разглядывал почерневший купол с крестом на крыше дома.
– Храм.
– Я видел такие только в школьном учебнике истории.
Девушка подошла к едва приметной за густыми кустами орешника двери и громко постучала.
– Ника! Как мы тебя ждали! – шепотом воскликнула полная женщина в черном платье. – Это кто? – она с подозрением оглядела Марка.
– Все хорошо, Людмила. Это доктор.
Вниз вели узкие каменные ступеньки. Женщина шла впереди, освещая дорогу карманным фонариком. Она открыла тяжёлую железную дверь, и в нос Марку ударил запах спирта и чего- то ещё: кислого, неприятного.
В тусклом свете он с трудом разглядел два ряда узких коек, стоящих вдоль стен.
–Это госпиталь... – тихо пояснила Ника. – Госпиталь для жертв научных экспериментов.
От увиденного у Марка перехватило дыхание, только сейчас он заметил, что на койках, укрытые одеялами, копошились люди. Он прислонился к стене, пытаясь вернуть себе самообладание, а Ника уже стояла возле молодого, совершенно лысого парня.
– Как Вы себя чувствуете, Жан?
– Спасибо, доктор, – пробасил тот, протягивая ей худую ладонь с узловатыми пальцами. – Сегодня поднимался наверх подышать воздухом. Люблю осень.
– Родной... сынок, – вдруг услышал слева от себя Марк, обернувшись, он увидел тянущуюся к нему их под одеяла тощую руку.
– Сынок... – на кровати, скрючившись, лежала старуха в белой сорочке, ее седые длинные волосы торчали из-под съехавшего на бок платка. Марк с ужасом заметил, что у нее отсутствуют обе ноги ниже колен.
– Помоги попить.
Он взял с тумбочки бутылку с водой и помог женщине приподняться.
– Спасибо, – отдышавшись, проговорила старуха, – Живи сынок… радуйся жизни... люби, верь... Живи, сынок.
Ника попросила его принести чемодан: в нем девушка привезла лекарства для госпиталя.
С трудом спустив его по ступенькам, Марк снова вышел на улицу и сел на траву. Он больше не мог оставаться внизу. Происходящее медленно доходило до его сознания.
В коридоре громко хлопнула дверь, раздались чьи-то торопливые шаги. Марк открыл глаза, встал и снова подошёл к окну. Небо стало ещё ниже, того и гляди начнётся дождь. В многоэтажке напротив шел ремонт, рабочие с бесстрашием человека-паука, передвигались по наружной стене здания.
– И почему эта старуха, пожелала мне любви и радости? – думал Марк, глядя на рабочих. – В ее положение вряд ли можно найти повод для счастья. С той первой поездки прошло больше месяца. Марк вместе с Никой проводил в госпитале все выходные. Наконец-то они снова много разговаривали.
Чтобы использовать новые технологии на благо высшего общества, сначала их испытывают на людях второго сорта. Он был так потрясен этим открытием, что не мог больше ни о чем думать. Аксиома о стопроцентной безопасности для людей экспериментов генной инженерии, знакомая каждому первокурснику медицинского техникума – ложь, нагло используемая ложь... Неужели Мировое Правительство могло это допустить, или его тоже ввели в заблуждение? Тогда кто за этим стоит?
Ника не задавала себе подобных вопросов, она просто шла и помогала: привозила в госпиталь антибиотики и обезболивающие, делала перевязки, читала умирающим стихи поэтов старого мира. Марк все больше восхищался ее мужеством: такая хрупкая, на первый взгляд, она рисковала собой, что бы хоть немного облегчить жизнь больных. И это был по-настоящему серьезный риск. Конституция Мирового Правительства запрещает человеку высшего класса вступать в какие-либо отношения с второсортными людьми, кроме деловых. Нарушив этот закон, они оба стали государственными преступниками, врагами вселенского Трансгуманизма. Каждый раз, возвращаясь в город после очередной поездки, Марк представлял, что в квартире его уже дожидается отряд особого назначения. Будущее страшило его, но назад пути не было…
Рабочий в синем брезентовом комбинезоне неловко махнул рукой и повис на страховке, перфоратор, который он выронил при этом, сделал в воздухе несколько переворотов и оказался прямо на крыше грузового мобиля. Оттуда мгновенно выпрыгнул мужчина в черном пальто и, размашисто жестикулируя, принялся что- то кричать. Это небольшое происшествие вывело Марка из задумчивости. Он поглядел на монитор. До следующей консультации оставалось сорок минут – как раз, чтобы успеть пообедать. Потом ещё пара консультаций, и трудовой день завершен. Марк поправил воротник рабочей блузы, и сунул руку в правый карман брюк: маленькая бархатная коробочка лежала на месте. Сегодня будет необычный вечер, пожалуй, даже один из самых замечательных и запоминающихся на всю жизнь вечеров. Сегодня Марк сделает Нике предложение. И пусть в мире процветает гражданский брак, пусть коллеги будут считать его поступок смешным и глупым, пусть… Он так решил. Ника очень любит море. После работы он повезет девушку на городскую набережную, встанет на колени в мокрый песок и протянет ей заветную коробочку с кольцом. Все как в старинных фильмах, которые она так любит. Осталось только дождаться вечера.
В столовом зале было немноголюдно. Марк взял поднос с едой и направился к дальнему столику у стены, где в одиночестве сидел Стас.
– Присаживайся, – поприветствовал его друг, оторвав взгляд от экрана планшета.
– Я слышал, какие то крики в твоём кабинете. Опять тяжёлый случай?
– И не говори. Мне кажется, что сумасшедших становится все больше и больше. Лёгкие нейролептики уже ни на кого не действуют.
– Чем больше клиентов, тем больше зарплата, – пошутил Марк.
– Да ну тебя! Не хочешь вечером сходить в бар?
– Сегодня не могу. А вот завтра обязательно. Завтра я сообщу тебе удивительную новость, – с загадочным видом пообещал Марк.
– Неужели комиссия одобрила твою научную работу? – удивился Стас.
– Нет. Можешь не трудиться, все равно не догадаешься.
– Тогда не буду тратить время. Смотри, Министерство Развлечений выпустило новую онлайн – игру. Со вчерашнего вечера не могу оторваться. Стас снова взялся за планшет. Марк неторопливо допивал чай, изредка посматривая на вход: Ника, как правило, тоже обедала в это время.
К столику подошёл высокий мужчина в зелёном халате – заведующий научной лабораторией.
– Марк,– сказал он, присаживаясь на соседний стул, – я должен тебе кое-что сообщить.
– Какой все-таки день: сплошные загадки и новости, – пошутил Стас.
– Подожди, Стас, не влезай,– остановил его заведующий. Минуту он собирался с духом, молча протирая очки. Марк с нетерпением глядел на него. В душе зарождалась тревога.
– Ники больше нет! – наконец произнес заведующий.
– Где нет? – не понял Марк, – ты хочешь сказать, что она уволилась?
– Нет, она умерла…. Особый отдел раскрыл местонахождение некого подпольного госпиталя для второсортных людей. Я мало об этом знаю... Сегодня ночью туда был направлен отряд роботов-воинов. Командир не отдавал приказа об убийстве. Произошла ошибка. Один из роботов вышел из строя и запустил программу "массового поражения". Видимо в научном центре их ещё не довели до совершенства. В живых остались только несколько человек. Нике не повезло…– Заведующий перевел дыхание: – Или повезло... Прости... Ты знаешь, как относится власть к нарушителям Закона.
И ещё.. Возможно тебе что-то известно.. Возможно ОНИ будут тебя допрашивать, готовься...
Вечером следующего дня до полусмерти напуганный директор клиники в сопровождении нескольких специалистов особого отдела открыл своим ключом кабинет Марка. На работе сегодня тот не появлялся. Все что удалось обнаружить следователям: прикреплённая к монитору ноутбука записка.
«То, что теоретически можно использовать во зло – обязательно будет использовано на практике. Это закон. Человек испорчен. Мы не привили ему ген совести.»