К чему мне эти минуты

 

Запах осенней листвы. Шелест волн, накатывающих на песчаный берег. Теплые лучи солнца на коже.

«К чему мне эти минуты…»

Ни к чему, просто так. Просто минуты тишины и спокойствия. Гармония звуков и запахов.

Ветерок ерошит мне волосы, справа из кустов неуверенно щебечет птичка. Так, что еще?..

Шаги позади меня. Шаги? Да, шуршание мелких камушков ─ раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре. Кто-то четвероногий. Животное. Собака?

Он промчался мимо меня и с шумом бросился в воду, поднимая тучи брызг. Большой черный пес, лохматый и радостный. Обернулся и сразу же помчался обратно, почему-то прямо ко мне.

Я невольно выставила вперед руку, защищаясь. Нет, не надо на меня брызгами, не на… Черт. И брюки, и куртка, и даже лицо – все мокрое.

─ Тоби! Нельзя так делать! Фу!

Хозяин? В голосе совсем нет осуждения ─ он, скорее, смеется надо мной вместе со своим псом.

Хм. А вот его шаги-то я и не услышала.

Я обернулась…

***

Все началось два месяца назад. Душным воскресным вечером.

Заболела и не пошла на вечеринку, осталась дома ─ пить горячий чай с молоком и разбирать накопившиеся домашние дела. Счета, беседы в чатах, отчетные видео от домовой конторы.

И вот, просматривая от нечего делать видео, наткнулась на ту запись с бомжом.

Обычно я не говорю «бомж» ─ некрасиво, конечно. Бродяга или «временно бездомный» будет правильнее. Но это был именно бомж ─ неопрятный, грязный, с клочковатой седой бородой.

Судя по записям, он приходил в наш подъезд каждый вечер, сначала почему-то усаживался под моей дверью, а потом, через час или два, шел в подвал.

Это было очень странно. И то, что первый час он проводил именно под моей дверью, и то, что охрана пускала его. И то, что я никогда не замечала его раньше. Конечно, бомж приходил довольно поздно, когда я уже успевала вернуться с работы и запереть дверь. Но он ведь звонил. И стучал. И даже иногда пел под дверью, если монотонное мычание можно назвать песней.

Заинтересовавшись, я стала просматривать записи за предыдущий месяц. И да. Он снова был там. День за днем, неделя за неделей. Однажды даже ─ это удивило меня больше всего ─ однажды я столкнулась с ним на лестнице. Но не посмотрела на него и молча прошла мимо. Открыла дверь, оттолкнув его плечом, и закрыла ее прямо перед его носом.

А он не удивился. Просто шумно вздохнул и молча пошел вниз.

На другой день я обратилась в домовую контору. Ни тогда, ни сейчас не помнила ее название ─ контора и всё, так её все называли.

Конечно, у меня были вопросы. Почему бомжа пускают в подъезд? Почему никто не сообщил мне, что он звонит в мою дверь и настойчиво сидит у моей квартиры?

После длительной бюрократической волокиты я получила ответ.

В наш дом никогда не допускались незарегистрированные или неблагонадежные граждане. Никогда. А человек, который ежедневно бывал там ─ мой родственник. Родной брат моего отца, Всеволод Петрович Тополь. Почему я не пускаю его ─ мое дело, у них нет права вмешиваться в нашу личную жизнь. А находиться в подвале дома ему разрешается. Как родственнику проживающего. Если что-то будет испорчено или пропадет ─ финансовую ответственность нести буду именно я.

Долго сидела я в недоумении после этого ответа. Брат отца… мой родной дядя?

Спустя какое-то время мне удалось вспомнить его. Воспоминания из детства, выцветшие картинки в памяти: семейный праздник, счастливые взрослые и среди них ─ дядя Сева. Высокий рыжеволосый бородач с громким хохотом и обалденно смешными шутками.

Куда он потом делся? Я не помнила.

Чего он хотел сейчас?

В инфобанке дядя Сева числился пенсионером, проживающим в другом городе. Я попыталась дозвониться до родителей, но они не отвечали на звонки. Впрочем, как и последние несколько лет. В конце концов, я решила, что дождусь дядю Севу завтра.

Отпросилась с работы, приготовила нехитрый ужин на двоих и села ждать. Но он не пришел. Ни в этот вечер, ни в следующий. И вообще никогда.

***

История эта произвела на меня сильное впечатление. Еще бы, такая загадка. Приходил, а потом перестал. Куда делся, зачем приезжал? Вопросов оставалось много, и особенно меня тревожил один вопрос. Почему я не заметила дядю Севу? Как могла пройти и совершенно не обратить на него внимания?

Конечно, я обратилась к нейромастеру. Ну а к кому еще?

И мастер объяснил.

Все дело в фильтрации, сказал он. Точнее, в настройках фильтра в нейрочипе.

Базовые настройки, которые устанавливаются гражданам сразу после школы, позволяют блокировать только совсем уж нежелательную информацию: видеоблоги и акции террористов, жесткое порно, проявления агрессии, превышающие допустимый порог. Все остальное остается в поле зрения. Но моя компания… не моя, конечно, а та, где я работаю, поменяла настройки по своему усмотрению. И фильтр отсеивает теперь все, что может помешать достижению наших общих целей.

Я спросила у мастера, какие именно цели имеются ввиду, но это был риторический вопрос. И он только пожал плечами. Известно, каких ─ великих. Достижения, развитие, прогресс. И заработок.

Это должно было быть прописано в договоре, заметил мастер, и пожать плечами теперь пришлось мне. Наверное. Но кто их читает, эти договоры.

***

Ваш мозг, напомнил мне мастер, работает по тем же принципам, что и любой ИИ. Например, ИИ, управляющий вашей домовой компанией.

В каждую единицу времени через органы чувств в него поступает поток информации. И эта информация ─ избыточна. Вы сидите рядом со мной и слушаете, сконцентрировавшись на моих словах. Но в то же время вы ощущаете температуру воздуха, нюхаете запах освежителя, тактильно воспринимаете трение одежды о вашу кожу. Вдыхаете мельчайшие капельки слюны, выделяющиеся у меня изо рта при разговоре. Простите. Если бы вы пытались зафиксировать и удержать в сознании всю эту информацию, вы бы могли пропустить главное: мои слова.

Как же выделить нужный сигнал? Полезную, существенную в данный момент информацию?

Ответ: правильно настроить фильтр.

Представьте, что вы сидите в ярко освещенном зале. Как вы обратите внимание вашего соседа на то, что происходит далеко впереди? Вы, конечно, можете посветить туда фонариком, но в зале светло, и луч просто потеряется.

На самом деле, чтобы направить внимание в нужную точку, вам не нужно подсвечивать ее. Достаточно лишь приглушить освещение в зале. «Затемнить» все остальное.

Так действует принцип фильтрации.

Нервная система гимнаста, выполняющего упражнение на бревне, активно использует вестибулярную и зрительную информацию, но игнорирует слуховые сигналы. Чтобы не отвлекаться на выкрики из зала и провокации соперников. Вы же, как конструктор авиатранспорта, должны сосредоточиться на всей доступной вам информации о конструировании. И транспорте. А не на семейных проблемах и посторонних лицах в вашем доме.

Наверное, я посмотрела на мастера не очень добрым взглядом. Он быстро поднял ладони вверх, словно собирался сдаться, и напомнил, что фильтр настроили не по его просьбе. И что я в любом случае согласилась, ведь я подписала договор.

А потом он продолжил.

Еще тридцать лет назад, сказал он, у нас не было технологии, позволяющей вмешиваться в естественные настройки организма. Но человечество всегда мечтало о фильтрации. В дело шли медитационные техники, йога, танцы с бубнами и прочий шаманизм. Но сегодня мы знаем: за процесс фильтрации отвечает регион мозга под названием таламус. Вернее, его оболочка, тонкий слой тормозных нейронов ─ «сетчатое ядро таламуса». Отключая нейроны сетчатого ядра, мы можем блокировать ненужную в данный момент информацию.

Что ж. Звучало интересно. И довольно логично, если подумать. К чему мне размышлять о бомжах? Я и так потратила кучу времени, в попытках отыскать след дяди в Сети. Вместо того чтобы посмотреть отчетный влог о Московской авиа-конференции.

И зачем? Какую пользу мне это принесло?

Я кивнула, соглашаясь с мастером. А потом попросила его перенастроить мой фильтр. Откатить настройки обратно к базовым, прописанным после школы.

И он согласился, ведь ответственность перед компанией несла только я.

***

«К чему мне эти минуты,

Продлившие осенний дождь?

Еще одна цикада в хоре».

Это короткое стихотворение ─ хайку, кажется? ─ я прочла я на поэтическом форуме. «О. Ладыженский» ─ значилось в графе «автор». Это был неизвестный мне поэт прошлого. Впрочем, для меня все поэты оказались неизвестными. Абсолютно все.

Да, после того визита к мастеру я стала посещать подобные ресурсы. Поэтические форумы, музыкальные батлы. Онлайн-сражения цирковых роботов.

«К чему мне эти минуты?»

К чему мне были эти минуты и даже часы, которые я бесцельно просиживала, уставившись в экран визора? Изучая, читая, просматривая и споря. Переключаясь с одной неожиданной новости на другую, с одной взрывающей мозг информации на новую.

Базовые настройки открывали мой разум для очень широкого потока информации. И теперь я понимала почему: еще не определившийся с профессией юный человек должен узнать как можно больше об этом мире. Об обществе и его социальных слоях. О профессиях и тенденциях. Чтобы правильно выбрать свой путь.

Потом кто-то становился специалистом высокого уровня. Как я, например. И вынужден был отключиться от этого потока, чтобы не мешать своему развитию.

А кто-то находил менее квалифицированную и менее оплачиваемую работу. И мог позволить себе не обрубать внешний мир совсем, а лишь слегка повысить усиление фильтров.

Именно эти люди и сидели на форумах и батлах.

А теперь и я с ними.

Новости, эмоции. Новый фантастический фильм о средневековой Японии. Поэзия. Самоучитель по игре на гитаре ─ со встроенным приложением для нейрочипа: «вы научитесь играть за два дня». Приложение, правда, стоило недешево.

Эмоции, новости. Неудивительно, что шеф остался недоволен мной в конце месяца.

Но я уже не могла остановиться.

***

Просматривая аватары на одном радиолюбительском форуме, я увидела знакомое лицо. Тёмные глаза, белозубая улыбка… мне понадобилось пара минут, чтобы понять, кто это.

Сашка Петрик. Мой одноклассник и первая любовь. Такая смешная фамилия ─ сложно забыть. Ему даже не нужен был ник, в классе все звали его по фамилии.

«PEtrAl» ─ значилось под аватаром. Немного поколебавшись, я написала ему в личку, и он ответил в тот же вечер.

Пригласил в ближайшую кофейню. Я обрадовалась, долго выбирала платье. Да, внезапно оказалось, что у меня есть довольно много красивой одежды, буквально весь шкаф забит платьями. Но я не помнила, чтобы хоть раз надевала хотя бы одно из них.

Я выбрала красное и пошла.

Это был странный разговор. И тяжелый.

***

─ Черт. Как ты изменилась. ─ Сашка протягивал мне руку и разочарованно водил взглядом по моему лицу.

Сам он изменился не меньше. И не в лучшую сторону. Мешки под глазами, щетина на слегка отвисших щеках. Дурацкая шляпа ─ как выяснилось позднее, она скрывала лысину на макушке.

И все же меня покоробили его слова. Изменилась. Разве я изменилась? А сколько прошло времени после нашей последней встречи?

─ Десять лет, ─ ответил он на невысказанный вопрос. ─ Десять лет с выпускного. И пять лет с тех пор, как… ну, с того случая.

─ Какого случая?

Я села за столик. Чтобы не смотреть в его постаревшее лицо, заинтересованно уставилась в меню.

─ Ну… ─ он деланно засмеялся. ─ Когда я просил тебя помочь, а ты проигнорила.

Я опешила. Помочь? Когда?

Подняла на него глаза ─ он смотрел пристально и недружелюбно.

─ Когда?

─ Когда маме нужна была операция. Ты как раз устроилась на эту свою работу. А я все не мог ничего найти, никуда не брали. Только на неквал, а там, сама понимаешь… жил на пособие. Маме нужна была операция, и всего-то надо было… ну там один твой оклад. Я узнавал, сколько ты получаешь. И я просил, просил… так стыдно было. А ты просто…

Он опять засмеялся, невесело и зло.

Я не помнила этого. Конечно, нет.

─ Ты писал в личку? Слушай, ну я личную почту почти не проверяю, надо было на корпоративную…

─ Да ладно. Я и писал, и звонил. И ждал тебя у подъезда. Ты делала вид, что не видишь. Но я не в обиде. Конечно. Таковы правила нашего мира ─ не одалживай. Нас же еще в школе учили, не одалживай, чтобы не портить отношения. Правда, отношений у нас к тому времени не было…

Я снова подняла на него глаза. Опухший, усталый. В глазах красные прожилки.

─ Да и потом никогда ни полслова. Я так удивился, что ты написала сейчас. Что-то случилось? С работы поперли?

Мне показалось, что ему хочется, чтобы меня поперли, и оказалось бы, что я пришла за помощью. Наверное, он хотел отомстить.

Поколебавшись, я кивнула.

─ На самом деле… теперь я хочу попросить тебя…

В его глазах мелькнула радость.

─ Прости. Я с тех пор хорошо усвоил урок. Не одалживай, чтобы не портить отношения! Так что…

Я улыбнулась. Что ж, хоть так смогла ему помочь. Хоть немного.

***

На следующий день я снова пошла к нейромастеру.

─ Отключите. Отключите фильтрацию совсем.

Мастер долго убеждал меня не делать этого. Доказывал, что мой неподготовленный мозг не справится с обрушившимся на него потоком.

Потом махнул рукой и отключил.

Меня хватило на пару минут. Или меньше.

Запах горелого пластика. Шум электрокаров за окном. Монотонный бубнеж за стенкой в соседнем офисе. Голоса сверху. Голоса снизу. Спертый горячий воздух. Отвратительная расцветка офисной мебели. Капельки пота на лбу мастера. Желтое пятно на его зубе. Шум электрокаров. Плач ребенка. Визгливая ссора на улице… или снизу… да нет: и там, и там. Визг, запах, шум, пот. Я не видела родителей уже два года. Не видела друзей уже год. Не увидела дядю Севу, который наверняка нуждался в помощи. Мама Петрика умерла из-за меня. Визг, запах горелого пластика. Монотонный бубнеж. Шум электро…

─ Включите! Включите назад!

Он улыбался.

Теперь понимаете, говорил он всем своим видом.

Я понимала.

Понимала, что базовые настройки отключают не только терроризм и порно. Они отключают мир. Чтобы нам не было в нем так невыносимо.

***

Вскоре меня уволили. Это было неизбежно, что уж там. Я даже не расстроилась.

Последующие несколько дней прошли как в тумане. Я безуспешно пыталась дозвониться до родителей, но уже понимала, что их фильтры меня не пропустят. Безуспешно пыталась найти новую работу. Бесцельно сидела на форумах (к чему мне эти минуты?)

Тратила накопившиеся финансы ─ и они таяли, таяли, таяли.

Не знаю, чем бы все это закончилось, если бы не дядя Сева.

Помня о маме Петрика, я завела привычку просматривать всю входящую почту, даже с самых странных ресурсов. И однажды обнаружила письмо от дяди.

«Увидимся в Безлюдье», ─ значилось там. И все, три слова. И в конце еще смайлик, выдающий возраст дяди Севы и его старомодные привычки.

Я начала искать в Сети информацию о Безлюдье. И оказалось, что на планете еще остались незастроенные участки суши. Там проживает совсем мало людей ─ буквально сотни, в маленьких поселках старинного типа. Безлюдцы.

Отщепенцы, маргиналы.

В нашей стране тоже нашлось такое место. На Севере, где почти все время холодно, а лето длится всего два месяца. Короткое северное лето…

Я вспомнила, что никогда не любила холод.

С другой стороны ─ в последние годы я почти ничего не ощущала: ни холода, ни тепла.

***

─ Тоби! Фу! Да фу же, дурилка!

Радостный Тоби прыгал вокруг меня, продолжая стряхивать с шерсти крупные капли воды.

Я обернулась. Со стороны леса ко мне шел мужчина. Высокий, бородка с проседью…

Это же!..

Но нет, это был не он. Не дядя Сева, просто похож.

Гораздо моложе. Да и симпатичнее, чего уж там.

─ Добрый день, ─ он улыбался, в прищуренных глазах плясали искорки смеха. ─ Вы новенькая? Простите его, Тоби очень любит подшучивать над новичками.

─ Я…

Я задумалась. Новенькая ли я? Вроде бы это слово подразумевало, что я приехала жить здесь. Остаться. А я ведь только ищу дядю, значит, я не новенькая, а… пришлая?

─ Я ищу Всеволода Петровича Тополя. Не знаете такого? Пожилой, примерно вашего роста, носит бороду…

Он пожал плечами.

─ Лично не знаком. Но если он живет в поселке, то найдем. Тут не так много людей, чтобы кто-то мог затеряться.

Я кивнула. Совсем мало людей. Совсем мало шума. Зато столько запахов, и все ─ приятные. Здесь можно жить даже с отключенным фильтром.

─ А вы его именно на этом берегу собрались искать? ─ бородач продолжал улыбаться. ─ Или просто стоите тут? Наслаждаетесь, так сказать, Безлюдьем?

─ Просто. Просто стою.

Я улыбнулась в ответ.

«К чему мне эти минуты,

Продлившие осенний дождь?»

Минуты текли и текли мимо меня.

Еще одна цикада в хоре. Еще один лохматый черный пес. Один улыбчивый симпатичный мужчина.

Шелест волн, накатывающих на песчаный берег. И теплые лучи солнца на коже.

От шерсти Тоби шел резкий незнакомый запах. Не слишком приятный, но если сильно не принюхиваться…

Я наклонилась, протянула ему ладонь ─ и он радостно ткнулся в нее мокрым шершавым носом.