Прекрасная Бетельгейзе
I.Поражение
«Глаза всегда выдают их. А в остальном они такие же, как мы. Почти... Они прилетели с планеты, которая вращается вокруг умирающей звезды. Эту звезду у нас называют Бетельгейзе, а на их мерзком языке её название звучит так, что землянину трудно выговорить. Да это и не важно...
После бесплодных усилий по сохранению своего мира от влияния нестабильного солнца они поняли, что нужно срочно искать новый дом. Наука и технологии их позволяли им многое, но только — не безопасное и быстрое межзвездное путешествие. Однако им нужно было спасаться. И вот они (лучшие из них) оставили на умирающей планете большую часть своего народа, и отправились в долгий путь, чтобы однажды вернуться и забрать всех с собой в новый мир…
Огромный космический флот несколько тысяч лет искал этот, подходящий для жизни мир, и вот после бесчисленного множества безжизненных планет, которые попадались им на пути, они нашли Землю — нашу Землю. Им очень повезло, ведь это была случайность.
Они не скрывались, и довольно скоро вступили в контакт. Это было для нас, как чудо! Другая цивилизация, братья по разуму и всё такое...
Но у них были свои планы. Ведь они все давно рассчитали, все обдумали: если подходящая планета пуста, то они спокойно заселяют её, и заново воссоздают свою цивилизацию (конечно же, о возвращении к Бетельгейзе через столько-то лет уже не могло быть и речи); если же планета уже заселена разумными существами, то они все равно её забирают себе.
О, у них не было убийственных лазеров, неуязвимых роботов и тому подобного — только огромное желание выжить любой ценой. А ещё они были едины, в то время как земляне погрязли в раздорах.
В общем, сначала они заселили пустыню Сахару и за короткое время сделали её настоящим райским местечком. Почему мы им отдали эту территорию? Они честно рассказали нам о своём путешествии и попросили помощи. И мы пустили их в дом — дали им, так сказать, свободную комнату...
Потом началось наше сотрудничество, потом мы стали от них зависеть — от их технологий и знаний, от их культуры. Они выучили наши языки, мы выучили их. Они помогали нам преодолевать многие наши проблемы — общественные, нравственные. Мы стали доверять им всецело. Но в один день все изменилось — они начали нас уничтожать. И тут выяснилось, что они за эти годы настолько внедрились в наш мир, что мы не только в военном плане не смогли им эффективно противостоять, но даже и на уровне общественного мнения далеко не все земляне считали нашу победу благом... Таков был их блестящий план — сделать все так, чтобы не дать начаться полномасштабной войне, чтобы она не превратила Землю в такой же непригодный для жизни мир, как и их родной. И у них получилось.
Разрозненные очаги вооруженного сопротивления были скоро подавлены.
Да наша победа была и невозможна, ведь на стороне пришельцев воевали многие земляне, которые искренне верили, что наше истребление законно. Они, впрочем, тоже не долго наслаждались своим союзом с очаровательными захватчиками, но это — потом... А тогда наши военные предавались подкупленными чиновниками; лидеры сопротивления очернялись в глазах общественности сторонниками «Старших братьев по разуму». Итог был предрешен.
Пришельцы стали хорошими оккупантами, дальновидными, благоразумными: лишив землян возможности сопротивляться, они, конечно, сократили наше население, но не настолько, чтобы остаться без удобных и доступных рабов. Геноцид был остановлен. Пришельцы дали возможность своим рабам жить и размножаться (в установленных, безопасных пределах, конечно), и это воспринималось, как милость — очередная милость... Вообще они любят все свои действия по отношению к нам (будь то истребление, или унижение) преподносить, как благодеяние. И подавляющее большинство людей в это верят и не понимают, во что их превращают Старшие.
Но некоторые из нас хранят память о других временах, о свободе, и мечтают, что когда-нибудь смогут заставить наших «гостей» бежать с этой планеты обратно в свой безжизненный космос, где им самое место. Мы взялись за оружие, потому, что это наша... »
Бездонные, абсолютно синие, добрые глаза учительницы, выдававшие в ней чистокровного потомка жителей системы Бетельгейзе, пристально смотрели на человеческих школьников:
— Так описал великую встречу наших народов кто-то из этих несчастных террористов, которые до сих пор орудуют в горах и мешают нашему общему процветанию. Все мы недавно видели это печальное провокационное видео-послание на своих экранах. Что вы думаете об этом? Я говорю с вами откровенно, как со взрослыми выпускниками, у которых должно быть свое мнение. Что вы думаете?
— Террористы они и есть террористы. Фанатики. Как можно им верить?! Старшие дали нам мир (мы все это видим!), они сделали нас лучше, избавили от всего, что мешало развитию, поделились с нами своей высокой культурой. И служить им было бы честью для меня — уверенно сказал высокой стройный молодой человек с переднего ряда.
— А кем бы ты хотел работать, Семён?
— Что тут думать! Да будет воля, Старших Братьев. Память о моих неблагодарных пределах, которые смели поднять оружие, запрещает мне иметь свое мнение в этом вопросе.
— Всё верно, все верно. Чувство вины это прекрасно... Итак, тема сегодняшнего урока, с лёгкой руки Семёна, «Чувство вины и как его в себе воспитать».
II.Стратосфера
— Посмотри, посмотри! Как красиво! — Иоанна прижалась к иллюминатору самолёта, разглядывая голубоватые облачные узоры внизу, — Они никогда не повторяются. Построили бы тут уже какую-нибудь большую станцию — я бы тут жила…
— Ты как будто в первый раз… — вздохнул Семён, также глядя в иллюминатор.
Самолёт летел в стратосфере.
Это был не просто туристический маршрут. Таков принцип всех современных авиаперелётов — одно из многочисленных заметных нововведений Старший братьев, которые появились в жизни землян. Поначалу люди, даже если им и не нужно было никуда лететь, спешили поскорее приобрести билеты на эти новые самолёты (в любом направлении!), и аккаунты в социальных сетях очень скоро запестрели личными фотографиями ближнего космоса. Но фотографий со временем стало так много, что «лайкать» их почти перестали — в общем, высотные полёты стали делом обычным. Как говорят, отчасти смысл их был не только в экологичности и тому подобном, но ещё и в том, чтобы младшие всегда могли видеть планету со стороны, чтобы видели её красоту, сложность, чтоб чувствовали свою ответственность. Для этого самолёт в стратосфере летел к цели не совсем по прямой, а как бы по широкой дуге, и каждый имел возможность неспешно любоваться умиротворяющим пейзажем проплывающим внизу. Затем воздушное судно также медленно снижалось, погружаясь в ватные облака. Такие путешествия не надоедали — они стали привычными, но равнодушными не оставляли никого.
— Жалко, что мы не способны быть пилотами, — едва слышно прошептала девушка, не отводя взгляда от клубящейся облачной фантастики.
— Зато мой прадед моего отца был пилотом… Только мне кажется, что, если бы ему дали такой самолёт, то он бы предпочел возить в нём ракеты и бомбы, а не мирных пассажиров… Он был настоящим животным. Ему бы до всей этой красоты и дела бы не было. И надо об этом помнить… Нас нельзя подпускать к управлению, — серьёзно ответил Семён.
Он закрыл глаза и незаметно уснул, Иоанна, прислонившись щекой к иллюминатору, тоже. Но перед сном она с сожалением думала, что между ней и этим парнем лежит огромная пропасть: после школы ему был присвоен высший из возможных для выпускников уровней интеллигентности — А4, а она серость уровня В3. У него замечательное будущее, а ей ничего не светит, и потому… «нужно, как только окажемся на месте, поскорее потерять с ним всякую связь».
«Забота о тех, кого любишь — вот, что делает нас разумными. Забота эта должна доходить до самопожертвования, самоотречения. В этом одна из наших общих с вами истин, завоёванных с таким трудом» — припомнила Иоанна слова директора школы на выпускном…
Самолёт приземлился в одном из аэропортов Урала, где молодым людям предстояло работать: ему — агентом социальной безопасности в горнодобывающей компании, а ей — оператором автоматической линии на заводе этой же крупной компании.
Они сошли по трапу, и расположились в зале для прилетающих. Здесь их и ещё нескольких молодых рабочих вскоре встретили и препроводили к вездеходу — впереди были горы, которые теперь станут их родным домом.
III.Враги
Вездеход пробирался над вершинам деревьев, прижимаясь к ним как можно ближе. Бесшумные гравитационные двигатели были неэффективны для скоростного полета, но для того, чтобы двигаться скрытно, они были в самый раз.
— Уважаемые пассажиры, братья, горы очень опасны, здесь скрываются террористы. Поэтому прошу вас помочь нам доставить вас к заводу в целости и сохранности. Для этого внимательно смотрите в окна, и если заметите хоть что-то подозрительное, сообщите сотруднику охраны. Но при этом, конечно, не забывайте наслаждаться нашими красотами — они того стоят! — напутствовал перед вылетом пилот вездехода.
Каждый из людей, сидящих сейчас в этом большом спичечном коробке, парящем над горным лесом, конечно обо всем этом знал и раньше — о том, что да, опасность есть, но вовсе не обязательно она коснётся именно их рейса — все-таки не война...
Звуки природы проносящейся мимо радовали слух. Они пролетали над большой бурлящей рекой, и слышали её голос; пошёл снег, и они услышали, как он убаюкивающе шуршит, касаясь верхушек качающихся на ветру елей и сосен. Великолепная акустическая система позволяла слышать в салоне все так, словно они, путешествуя пешком, останавливались на месте и неспешно прислушивались то к одному явлению, то к другому. Акустика была частью стратегии борьбы с врагами, которые потому и не могли застать рабочих врасплох, но было в этом и просто нечто очень приятное...
И всё-таки взрыв оказался внезапным. Вернее это был электромагнитный импульс, который с громким хлопком в один миг отключил двигатели и все, что позволяло управлять вездеходом. Машина рухнула в лес. Благо, высота была небольшой, и деревья смягчили падение.
Все пассажиры были обученными и не зря имели официальные интеллигентные статусы — они хоть и были напуганы, но остались на местах, предоставив это дело охране под командованием офицера из Старших.
— Граждане, вы совершили нападение на мирный рейс рабочих горного завода. Никакой опасности или ценности мы не представляем. Предлагаю не доводить дело до кровопролития! — сказал по внешней громкой связи офицер, и спокойный голос его прозвучал настолько чуждо в этом лесу, что никто не поверил в благоприятный исход нападения.
Ответом на призыв командира была тишина, которую лишь через несколько минут нарушил грубый, охрипший голос, усиленный передающей аппаратурой:
— Предлагаю так: все синеглазые выходят из вездехода и становятся на колени в стороне. Дальше все будет зависеть только от вашего благоразумия.
— Как мы можем вам доверять? — спросил офицер, после некоторой паузы, во время которой можно было заметить, как он быстро просчитывает шансы на успех обороны.
— Никак. Но у вас нет выбора. К тому же мы не бандиты.
— Хорошо, мы… выходим…
— Да, и охранники-люди, тоже должны выйти. Оружие бросьте в сторону — так, чтобы мы это видели.
Злость душила Семена во время этих коротких переговоров. Вот они наткнулись, судя по всему, на слишком большую группу повстанцев, и офицер, поняв всю бессмысленность сопротивления, решил пожертвовать собой ради их спасения. А он, Семён, ничего не может сделать, ничем не может помочь...
Охранники вышли из вездехода. Люди в ужасе смотрели на происходящее из окон. Внезапно со всех сторон их машину окружили террористы. Да, именно так их всегда описывали и показывали — обветренные, некрасивые лица, оружие, карманы набитые боеприпасами, тяжелые шаги...
Один из них подошёл к сидящему на коленях офицеру, и голос его, явно усиленный электроникой был услышан каждым:
— Ты думаешь, вот сейчас мы тебя жестоко убьём, а ты потом будешь выглядеть невинной жертвой в глазах этих детей, которые смотрят на нас? Ты думаешь, что, как бы я ни поступил — победа в этом бою будет за тобой? Но нас с каждым годом, с каждым днем становится все больше, и скоро (пусть я этого не увижу!) мы вернём свой мир себе. Вы хуже фашистов...
Главарь выдержал небольшую паузу, оттолкнул ногой офицера и вдруг спокойно обратился к пассажирам:
— Прошу всех немедленно покинуть вездеход. Вы пойдёте с нами. Ваших охранников мы не тронем.
Когда Семён выходил вместе со всеми, то почувствовал, что за руку его схватили чьи-то влажные пальцы — это была напуганная Иоанна. Он отдернул руку, и незаметно достал пистолет, выданный ему по прибытии в аэропорт сотрудниками спецслужбы. Таких, как он, будущих агентов, было в толпе, по крайней мере, пятеро. И Семён знал, что они тоже готовы действовать, ведь если дать террористам увести людей в лес, то это будет для них даже хуже смерти... Он зашёл за спину Иоанны и, сказав ей одними губами: «Прикрывай меня», стал ждать момента.
Вот пассажиры вышли и оказались между вездеходом и кольцом террористов. Впереди стояли на коленях охранники и главарь бандитов.
«Дальше не подпустят...» — подумали почти одновременно молодые, тренированные агенты, и открыли огонь...
Но они не увидели результатов этого своего первого настоящего боя, так как несколько длинных автоматных очередей мгновенно ответили им со всех сторон...
IV.Бетельгейзе
Иоанна очнулась. Видимо, прошло очень много времени — вокруг стало заметно темнее. Она лежала лицом в снег и чувствовала на губах вкус собственной крови, но боялась пошевелиться. У неё очень болела спина — в том месте, куда её резко ударил Семён перед своим выстрелом. После этого удара она упала и, наверное, потеряла сознание.
Она пролежала, прислушиваясь к происходящему, ещё минут пять и, наконец, решилась осторожно приподнять лицо и осмотреться. Вокруг явно не было ни одной живой души. Только что-то темное и бесформенное там, где недавно толпились те, кто вышел из вездехода.
«А где... Семён?»
Но искать его долго не пришлось — он лежал там, где и стоял, в руке пистолет, вокруг все красное...
Иоанна заплакала. Она с трудом встала на ноги и уже совершенно отчётливо увидела картину произошедшего: вот расстрелянные пассажиры, вот трое убитых террористов.
Она поправила пальто... Но, стоп, откуда у неё пальто?! Девушка резко сбросила эту вещь с себя и отскочила в сторону. Присмотревшись, она поняла, что это вообще-то шинель начальника охраны...
Она обрадовалась, что, может быть, по крайней мере кто-то из Старших жив. Она позвала на помощь, но никто не ответил, а в лес по следам террористов идти было глупо. Иоанна, наконец, почувствовала холод, ещё раз осмотрелась, стараясь не видеть то место, где лежал её друг, подобрала шинель, завернулась в неё и побрела назад к вездеходу.
Дверь за ней закрылась. Помещение промерзло. Но, кажется, электроника начала кое-как просыпаться от полученного шока. Иоанна включила отопление и стала смотреть в окно. А потом вдруг встала и вошла в открытую кабину.
Она всегда хотела быть пилотом, но, конечно, людям это было запрещено. И вот сейчас она совсем не понимала, что тут к чему. Она осторожно села в кресло и посмотрела в сторону инопланетного устройства связи, не зная, что это такое, как его включить и нужно ли вообще это делать. Она отвернулась, уселась поудобнее и стала смотреть в окно на огромные таежные звезды. Ей стало теплее.
«Вот и Бетельгейзе...» — рассеянно подумала Иоанна.
Она не знала, что в эти самые мгновения обновлённый, модернизированный за прошедшие годы космический флот Старших братьев навсегда покидает околоземную орбиту. Они почему-то вдруг решили всё здесь бросить и вернуться домой, к своей беспокойной родной звезде. Просто взяли и улетели... И если бы Иоанна смогла включить передатчик, то услышала бы эти странные, тревожные новости со всех концов Земли.